ingannatore, dupeur, engaсador, Betrьger, deceiver
была осень...
была осень...Была осень и был один из тех редких вечеров, когда вспоминаешь лето. Люди, как всегда куда-то спешащие, непроизвольно замедляли шаг, когда солнце бросало последние лучи из-за горизонта.
Он шел по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует и только редкий прохожий заглушает своими шагами шорох падающих листьев. Это была одна из улиц, по которым он любил ходить вечерами, когда город начинал засыпать после бурного дня. Глядя на закат, он шел, не зная, куда повернет через минуту.
Внезапно он остановился и стал глядеть на лист, беззвучно сорвавшийся с липы. Отсутствие ветра, словно боявшегося нарушить тишину, превращало этот полет в прекрасный вальс. Сзади из, открытого окна, доносился смех и музыка. До боли знакомые музыка и слова:
На темный ряд домов,
Лишь одинокий свет в окне
И шум моих шагов
Звучит в полночной тишине
По этой мостовой
Вдоль этих скверов до утра
Бродили мы с тобой
И это было как вчера…
И он провалился в прошлое…
Прошлое накрыло волной, завертело и стало уносить все дальше и дальше. Оно завертело его как штормовая волна пловца, пытающегося выбраться на берег. Он провалился в прошлое и воспоминания поглотили все: вечер, солнце, улицу – абсолютно все…
Они шли по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует. Это был их последний вечер. Утром она уезжала. Уезжала на долгих шесть лет. Уезжала учиться и жить в город своей мечты и белых ночей, разводных мостов и музеев. Она была счастлива – сбывалась её мечта.
Она смеялась и её смех звенел как тысячи колокольчиков, она улыбалась и её улыбка дарила часть её счастья. Её глаза сверкали и дарили тепло. Она была в этот вечер самим совершенством.
Он шел рядом с ней и видел только её. Он слышал только её голос. Он чувствовал только её руку. Он ощущал только слабый аромат от её волос. Её любимый аромат, аромат. Она была совершенством в этот вечер. Совершенством редким и исключительным. Она была совершенством всегда, но в этот вечер её совершенство ослепляло и поражало.
Они шли по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует. С лип кружась и кувыркаясь падали маленькие солнышки, засыпая газоны и тротуары. Она смеялась и кружилась под этим желтым дождем. Из открытого окна лилась музыка:
Как жаль, но ты сегодня не со мной
И только каждый раз,
Когда иду по этой мостовой
Я думаю о нас…
Она прервала свой вальс и взяла его за руку. Они стояли и слушали. Слушали и смотрели на лиственный дождь. Смотрели и все крепче сжимали друг другу руки, а потом молча пошли дальше.
Неожиданно он наклонился и поцеловал, осторожно и нежно. Она засмеялась тихо и счастливо и взъерошила его вечно не стриженые волосы…
Лист продолжал вальсировать, а он стоял и вспоминал. Вспоминал письма, которые написал и получил за шесть лет. Точнее он вспоминал свои чувства, а письма он знал наизусть. Особенно то, последнее, на которое он так и не ответил. Он написал в ответ десятки писем, но все они умерли в мусорной корзине. Единственное что он послал в ответ – желтый лист липы.
* * *
Три дня назад пришло письмо. Два дня оно пролежало и только сегодня он решился взять его в руки. Он долго пил чай, сидел и курил, прежде чем распечатать конверт. И еще дольше он курил после. Письмо было длинным и путанным, но от этого смысл не менялся. Когда кончились сигареты, он пошел за ними в ближайший ларек, но так и не купил. Он шел и шел, пока его не остановил падающий лист…
Все так же как тогда,
Такой же мягкий лунный свет,
Блестит в реке вода
И лишь тебя со мною нет.
Как жаль, но ты сегодня не со мной
И только каждый раз,
Когда иду по этой мостовой
Я думаю о нас.
(с)
была осень...Была осень и был один из тех редких вечеров, когда вспоминаешь лето. Люди, как всегда куда-то спешащие, непроизвольно замедляли шаг, когда солнце бросало последние лучи из-за горизонта.
Он шел по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует и только редкий прохожий заглушает своими шагами шорох падающих листьев. Это была одна из улиц, по которым он любил ходить вечерами, когда город начинал засыпать после бурного дня. Глядя на закат, он шел, не зная, куда повернет через минуту.
Внезапно он остановился и стал глядеть на лист, беззвучно сорвавшийся с липы. Отсутствие ветра, словно боявшегося нарушить тишину, превращало этот полет в прекрасный вальс. Сзади из, открытого окна, доносился смех и музыка. До боли знакомые музыка и слова:
На темный ряд домов,
Лишь одинокий свет в окне
И шум моих шагов
Звучит в полночной тишине
По этой мостовой
Вдоль этих скверов до утра
Бродили мы с тобой
И это было как вчера…
И он провалился в прошлое…
Прошлое накрыло волной, завертело и стало уносить все дальше и дальше. Оно завертело его как штормовая волна пловца, пытающегося выбраться на берег. Он провалился в прошлое и воспоминания поглотили все: вечер, солнце, улицу – абсолютно все…
Они шли по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует. Это был их последний вечер. Утром она уезжала. Уезжала на долгих шесть лет. Уезжала учиться и жить в город своей мечты и белых ночей, разводных мостов и музеев. Она была счастлива – сбывалась её мечта.
Она смеялась и её смех звенел как тысячи колокольчиков, она улыбалась и её улыбка дарила часть её счастья. Её глаза сверкали и дарили тепло. Она была в этот вечер самим совершенством.
Он шел рядом с ней и видел только её. Он слышал только её голос. Он чувствовал только её руку. Он ощущал только слабый аромат от её волос. Её любимый аромат, аромат. Она была совершенством в этот вечер. Совершенством редким и исключительным. Она была совершенством всегда, но в этот вечер её совершенство ослепляло и поражало.
Они шли по одной из тех улиц, где движение практически отсутствует. С лип кружась и кувыркаясь падали маленькие солнышки, засыпая газоны и тротуары. Она смеялась и кружилась под этим желтым дождем. Из открытого окна лилась музыка:
Как жаль, но ты сегодня не со мной
И только каждый раз,
Когда иду по этой мостовой
Я думаю о нас…
Она прервала свой вальс и взяла его за руку. Они стояли и слушали. Слушали и смотрели на лиственный дождь. Смотрели и все крепче сжимали друг другу руки, а потом молча пошли дальше.
Неожиданно он наклонился и поцеловал, осторожно и нежно. Она засмеялась тихо и счастливо и взъерошила его вечно не стриженые волосы…
Лист продолжал вальсировать, а он стоял и вспоминал. Вспоминал письма, которые написал и получил за шесть лет. Точнее он вспоминал свои чувства, а письма он знал наизусть. Особенно то, последнее, на которое он так и не ответил. Он написал в ответ десятки писем, но все они умерли в мусорной корзине. Единственное что он послал в ответ – желтый лист липы.
* * *
Три дня назад пришло письмо. Два дня оно пролежало и только сегодня он решился взять его в руки. Он долго пил чай, сидел и курил, прежде чем распечатать конверт. И еще дольше он курил после. Письмо было длинным и путанным, но от этого смысл не менялся. Когда кончились сигареты, он пошел за ними в ближайший ларек, но так и не купил. Он шел и шел, пока его не остановил падающий лист…
Все так же как тогда,
Такой же мягкий лунный свет,
Блестит в реке вода
И лишь тебя со мною нет.
Как жаль, но ты сегодня не со мной
И только каждый раз,
Когда иду по этой мостовой
Я думаю о нас.
(с)